|
1. РЕБЕНОК. Искон. Соврем. форма — из робенок, в диалектах в виде робенок, рабенок еще известного. Последнее — суф. производное от робя, род. п. робяте < *orbę род. п. *orbęte, того же корня, что раб, работа, рабство. Ребенок буквально — "маленький раб".
2. Ребенок занимал в семье подчиненное положение. Это подтверждается и тем, что многие термины, обозначающие ребенка, применялись и по отношению к социально неравноправным слоям населения: челяди, рабам и т.п. Отрок («дитя, подросток, юноша» и «младший дружинник», а также, одновременно, «слуга, раб, работник») буквально значило «не говорящий», т.е. «не имеющий права речи, права голоса в жизни рода или племени», "отрочный", "тот, кому во многом отказывают". Холоп («закабаленный, несвободный человек») связано со словом хлопец – «мальчуган, мальчик, парень» и, возможно, происходило от корня *chol-, из которого возникло и древнерусское прилагательное «холост, холостый», то есть «неженатый, безбрачный, неспособный к половой жизни». Первоначально соотносилось с лексемами работа, раб, рабство и наиболее привычное для нас слово ребенок (суффиксальное производное от существительного среднего рода старой *t - основы робя > *orbe). В славянских языках слова с этим корнем обычно не обозначают маленького человека: и в украинском (роб), и в болгарском (роб), и в сербохорватском (роб), и в словенском (rob), и в чешском (rob) они называют человека подневольного. В русском языке «слово ребенок хорошо известно... с XVIII века. Неоднократно встречается в «Житии протопопа Аввакума»... С XV века известно в польском языке (rabionek)» (3). Почему же родственными оказались слова со столь несходной семантикой? Все станет более или менее ясно, если соотнести это слово с однокоренными в индоевропейских языках, так, в лат. orbus и в греч. ỏρψανός - «осиротевший», в арм. orb - «сирота», в др.-инд. arbahas - «сирота, маленький мальчик» (4).
В древнерусском языке с XI века фиксируется слово рабъ. И.И. Срезневский приводит три значения слова: 1) раб, невольник; 2) слуга, служитель; 3) проситель (5). Значение «раб» в славянских языках могло развиться из значения «сирота», потому что сироты обычно выполняли наиболее тяжелую и грязную работу по дому. Однако у славян, никогда не знавших рабства, подобного тому, что было в Древних Риме и Греции, раб всегда сидел в нижнем конце того же стола, что и его хозяева, а если он был искусным мастером, то со временем мог выкупить себя из рабства и стать свободным человеком. Кроме того, совершив какой-либо подвиг, раб мог пройти обряд посвящения и стать равноправным членом общества (мальчик также должен был пройти обряд посвящения в мужчины). Все это сближает у славян раба и ребенка (6).
Таким образом, этимология слова робя, робенок у славян должна была проделать следующий путь: осиротелый, сирота > слуга, раб, невольник > слабый, беспомощный, маленький > не прошедший обряда посвящения > дитя.
Относительно возникновения формы ребенок все исследователи единодушны: изменение начального ро- в ре- - результат межслоговой ассимиляции. Форма ребенок, отмечает П.Я. Черных, «известна с начала XVIII века. В словарях, ребенок, ребячий - с 1731 года» (7).
Конечно, не все слова, обозначающие маленького человека, ребенка, подчеркивают его подневольное положение в семье. Одно из самых древних слов – чадо – подчеркивает новизну, молодость вновь явившегося на свет человека. Его корень (*ken-) восходит к индоевропейскому языку. Сопоставление с другими индоевропейскими языками позволяет установить его первоначальное значение: «молодой, новый» (лат. recens - «свежий, новый, молодой»; греч. χαινός «новый», др. инд. katnas - «молодой» (8). Этот же корень находим и в немецком языке (kind), и в английском (child) - «ребенок». Корень *ken- исторически имеют и слова начало, конец. Следовательно, чадо («зачатое» (9)) соотносится и с некоей гранью - началом жизни. В современных славянских языках лексемы с корнем чад- так или иначе связаны с терминами родства по крови (блг. чедо - дитя, макед. чедам - рожу, братучед - племянник, с.-хорв. чедо - дитя, братучед - двоюродный брат, братучеда - двоюродная сестра) или обозначают маленького человека вообще (блр. чадо - злое дитя, упрямец), а в староукраинском языке щадок значило «потомок» (10). Кроме того, отметим, что в древнерусском языке чадо, чадь не всегда называло ребенка, оно также употреблялось, когда речь шла о народе, людях вообще. Отсюда и частое в указах XVIII века именование императрицы – чадолюбивая (11), то есть «любящая свой народ».
Общеславянский корень *mold-, который находим в слове младенец, тоже имел семантику «молодой». В привычном нам виде эта лексема пришла из церковнославянского языка, а в собственно русском должна была звучать как молоденец (ср. диалектные молодень, молоден (12)). Сейчас значение «ребенок, дитя» слова с этим корнем обнаруживают только у восточных славян (укр. малодюк, блг. маладзенец); в блг. (младенец, младище), чеш. (mládenec), пол. (młodzieniec), лужицких языках (młodźenc) они обозначают не ребенка, а молодого человека, юношу; и, наконец, в том же блг. (младенцы) и с.-хорв. (младенци) называют молодоженов.
Индоевропейской базой этого корня, по мнению большинства ученых-этимологов, является корень *meld- /*mold- /*meldh-, имевший, вероятнее всего, значение «нежный, кроткий, мягкий». Об этом свидетельствуют восходящие к нему лексемы из неславянских языков: др.-инд. márdhati - «спадать, ослаблять», mŗdús - «мягкий, нежный, кроткий», греч. μαλύων - «изнеженный человек», гот. mildeis - «кроткий», лат. mollis - «мягкий, гибкий», в-нем. Malz - «нежный, мягкий, вялый, слабый» (13). Однако Н.М. Шанский и Т.А. Боброва полагают, что корень *mold- - собственно славянское инфиксальное производное (инфикс -l-) «от той же основы (*med-/ *met-), что метать. Исходное значение «новорожденный» (т.е. «выброшенный» из чрева)» (14). М.В.Семенова выдвигает гипотезу о возникновении лексем: младенец, молодой «из древнейшего корня «мол-» («молоть», «дробить», «размягчать»)» (15). Как бы то ни было, в конечном счете речь идет о чем-то маленьком, только что или недавно возникшем, требующем поддержки.
А что же дитя? Это слово с некоторыми фонетическими изменениями обозначает ребенка от колыбели до отрочества во всех славянских языках: рус. дитя, дети, укр. дитя, дитина, дити, блр. дзiця, дзецi пол. dziecię, чеш. dítě, ditko, слц. diet’a, в.-луж. dźěćo, н.-луж. źěśе; блг., макед. дете, деца, слн. dete «ребенок», dеса «дети, ребята», с.-хорв. диjете, дujем. Кроме того, в словенском и сербскохорватском языках слова detič, djetuћ называют мальчика. Наименование дитя связано с действием, которое производит только что родившийся ребенок, - он сосет грудь матери. Пояснения дают индоевропейские языки. В др.-инд. dhēnús - «дойная корова», dhāyati --«сосет», в др.- в.-нем. (tāen - «кормить грудью», в гот. daddjan и в лтш. dēt - «кормить грудью» в лит. dėlė- «пиявка», pirm-dėlė- «корова, отелившаяся впервые» (16). Таким образом, индоевропейский корень *dhei - (от него произошли и русские слова доить, дева) буквально - «сосать, кормить грудью».
Человек становился полноправным только тогда, когда борода и ус у него «входили в силу», а до тех пор он считался отроком. Интересно отметить, что на древнеславянских миниатюрах и иконах бороды изображались лишь у мужчин, старше тридцати лет. Именно этот возраст считался достаточно зрелым, чтобы человек мог принимать самостоятельные решения, управлять княжеством. Однако с бородой и усами у славян изображаются только представители привилегированных сословий, а городские низы и крестьяне любого возраста считаются людьми подневольными, несамостоятельными, поэтому и изображаются безбородыми.
|