Глава первая, Проникновение.

Был у Времени сынишка, глупый и бестактный. То есть, когда главные часы в доме начинали отбивать такт, он не слушался и не следовал тому действу, благодаря которому в нашем мире время не останавливается, а идёт своим чередом, каждая секунда равна другой*. Сколько ни пытались отец с матерью, которую звали Света, приучить сына к тем самым манерам, благодаря которым мы с вами не пропадаем время от времени в чёрных провалах безвременья, а ничего у них не получалось.
Однажды Саша Времич пошёл поокунать бледные веточки потусторонней сирени в пруд, который был серым, но очень красивым, и чем-то напоминал наши с вами помехи по телевизору. И вдруг, как будто его накрыло волной, но на самом деле пруд только прикинулся, что действует, а на самом деле заставил мальчика нервно зажмурить глаза и нырнуть головой вниз в серые воды. Там было тоже красиво, но не так спокойно: по сторонам мигали просветы, помехи были вертикальными, и Саше казалось, что он парит в невесомости, хотя глаза убеждали его, что он падал с огромной скоростью.
Приземлился он на зелёный газон. Забавно, что сын Времени и Светы выглядел, как обычный земной человек, только очень юный. Ну, по факту он и был крайне юн, хоть и знал гораздо больше привычных нам с вами детей.
Отец с матерью сидели за столом и думали, что же теперь будет с их сыном, ведь вернуться ему уже нельзя было. И решили помогать ему, чтобы быстро освоился в мире людей - кинули в пруд книжку "Энциклопедия земной жизни" и его любимый мяч, который нельзя было остановить.
Саша поймал всё это и продолжил изучать своего собеседника, которому очень понравилось, что выглядящий так привычно мальчик выглядит, словно его облили телевизионными помехами и добавили немного тёмного стекла. "Привет" - наконец сказали Саше.
- Привет... - отреагировал тот.
- Меня Георгий зовут.
Ответа не было. Ну, как не было - был, но не словами, и даже не жестами. Саша начал исторгать из себя поток растянутого по времени звука чуть выше удара костяшкой пальца по батарее центрального отопления, пока Георгий не стал улыбаться. А когда Георгий попытался повторить то же самое, и у него ничего не получилось, по понятным причинам, голосовых связок-то Саша не использовал, они уже могли быть уверены в том, что подружатся.

Глава вторая, Обучение

- Ну что? – спросил пруд. - Уел я вас?
- Да.
- Не будете больше страдать вашими привычными?
- Не будем.
- А чем будете?
- Хватит уже. Отдали мы тебе всё, что имели, причём сами этого не делали, и даже не знали, что он отдаётся.
- А он там мно-ого дел натворит… наделает.
И это была правда. Саша уже начинал делать. Георгий пытался научить его говорить, но тот мог только повторять за ним, а дальше ему было не интересно, гораздо больше Саше нравилось показывать миру, чтО он умеет, как сын известно кого и как просто гость из мира, где всё выше по структуре, чем здесь.
Солнце улыбалось ему, а для непосвящённых оно выглядело, как затягивание солнечного диска какой-то серой плёнкой с плывущими по ней пятнами не то мазута, не то серого света, но не такого серого, как сама плёнка. Даже по новостям показывать не стали, и так видно было.

Глава третья, Преобразование

И тут Сашу осенило: а что, если взять и отказаться? Ну, он, конечно, думал не так мощно, но смысл был таким: взять и отказаться от родителей. Георгий стоял рядом и подсказал “отречься”. Саша кивнул.
Тогда Время схватил Свету за руку, и они ловко нырнули под гладь серого пруда. Появление в городе Времени, сопряжённое с появлением чего-то чужого, вызвало негодование. Например, Земля превратилась в плоскость, а потом её стало тошнить.

Глава четвёртая, Прощание

Чарлз Лютвидж Доджсон сидел в каморке папы Карло и писал письмо Джону Рональду Роуэлу Толкиену. В нём говорилось о нашествии крыс на маятник. Говорилось о вешних водах. О реке времени. Рассказывалось о котах и Розовом сурке.
Вдруг за окном потемнело.

* смотрите конструкции, эту я достал из английского

Георгий наиболее реален из персонажей, но нет.